Шел по улице прохожий.
Был он ростом невысок.
На одной ноге – ботинок,
На другой ноге – носок.

«Это, видимо, ученый, –
Каждый вслед ему глядел, –
Который так глубоко задумался над научной проблемой,
Что ботинок не надел!»

А прохожий шел угрюмо,
У него носок промок.
Это был Семен Семеныч –
Знатный, кстати, педагог.

У него сегодня дома
Разыгрался жаркий бой:
Поругались два ботинка
Из-за щетки обувной.

И в конце концов решили:
Жить отныне – только врозь!
И хозяину ботинки
Помирить не удалось.

Так и шел Семен Семеныч,
Хоть и был он педагог...
На одной ноге – ботинок,
На другой ноге –
совсем ботинка не было.

О коровах

На травке
у леса густого
паслась луговая корова.

А в море,
водою плеская,
ныряла корова морская.

И где-то
на дерево ловко
карабкалась божья коровка...

Везде успевают коровы:
коровы –
они будь здоровы!

Как ловкий бегемот гонялся
за нахальной мухой в тесной комнате,
где было много стеклянной посуды

НЕмножко НЕобычное НЕстихотворение

Ж
ЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
БАЦ!
ЖЖЖЖ
Ж... Ж...
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
БАЦ! БАЦ!!
ЖЖЖЖЖЖ
БАЦ! БУМ! ДЗИНЬ!..
ЖЖЖЖЖЖ
ТОП.
ЖЖЖЖ
ТОП – ТОП.
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
ТОП – ТОП – ТОП.
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
ШЛЕП!!!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
ШМЯК.
И стало тихо.

Костюм для черепахи

В далекой пустыне
жила Черепаха.
Была Черепаха
большая неряха:
ходила в одежде
измятой и рваной,
не пользуясь
ни туалетом,
ни ванной.

Хоть часто меняла
наряд Черепаха,
но быстро рвалась
за рубахой рубаха.
Когда это дело
совсем надоело,
взяла Черепаха
и панцирь надела.

С тех пор
так и ползает
с видом угрюмым.
И панцирь ей служит
надежным костюмом:
не мнется,
не рвется,
всё время на месте –
на целых сто лет...
или даже на двести!

Мышиный поселок

На небо вскарабкался лунный осколок –
В подвале проснулся Мышиный поселок.

Во тьме
Паровоза послышался свист:
Катает мышей
Удалой мЫшинист.
На площади – шум
И мышей мЫшанина.
Повсюду спешат
За мЫшиной мЫшина.
Внизу под мышами
Шуршит мЫшура.

Вверху над мышами
Жужжит мЫшкара.
Ученые мышки полны размышлений...
МЫшок мЫшинально ворует мЫшенник...
Мышата смышленые,
Спрятавшись в тень,
Всю ночь из мЫшкета
Стреляют в мЫшень...

Но утром опустится лунный осколок –
Уснет на рассвете Мышиный поселок.

И мама шепнет мне:
«Тимоша, вставай!..».
А я ей отвечу:
«Я сплю... Не мЫшай...».

Воскрысный крыссворд

Как-то вечером Крыса подпольная
Губки яркой помадой накрЫсила
И, обувшись в крЫссовки спортивныя,
Сразу стала крЫсавицей писаной!
Вот уселась она и крЫсуется,
Наблюдая за крЫсками вечера
И крЫснея от ушек до хвостика.
В гости ждет не дождется крЫсавчика.
Долго тянется время воскрЫсное,
И крЫсотка задумчиво думает:
«Хоть бы крЫсноармеец пожаловал
С крЫстовиной сугубо военною.
НаскрЫсти мы смогли бы достаточно
Сытной пищи в домашних окрЫстностях,
А затем предались б крЫсноречию
О прекрЫсном искусстве художников...».
Только вместо крЫсавца пожаловал
Вдруг крЫстьянин нежданно-негаданно,
А лицо у него крЫснолицее –
Не крЫснуха ли это заразная?
Как сумел он подкрЫсться на цыпочках?
Надо что-то укрЫсть на прощание!
И, схватив пару соли крЫсталликов,
Быстро юркнула Крыса в убежище.
Там уселась она в крЫсло мягкое
И, скрЫстив свои лапки мохнатыя,
Сей крЫссворд стала молча разгадывать,
Что под рубрикой «Крыса поехала».

(Тихон Хоботов
(он же Тим Собакин,
Савва Бакин,
Сидор Тяфф,
Ника Босмит)

Настоящее имя Андрей Викторович Иванов. Родился 2 января 1958 в г. Желтые Воды Днепропетровской области, СССР. Русский писатель. Автор прозы и стихотворений для детей.

У Андрея Иванова очень много псевдонимов . Их появление писатель объяснял так: «Когда я почувствовал, что не сегодня-завтра мои стихи могут опубликовать, задумался над псевдонимом . Но ничего путного мне в голову не приходило. И вот 1 мая 1983 года случайно увидел по телевизору детский фильм. По рассказам Гайдара. Там в конце мальчик стоит перед эскадроном, худенький такой... А командир торжественно: «За проявленное мужество и героизм объявляю благодарность Григорию... фамилия-то у тебя как?» Тот отвечает: «Да Собакины мы...» - «...Григорию Собакину». И я сразу понял: это мое. Особенно когда мама напомнила, что я в год Собаки родился. К тому же люблю этих верных существ, которые не предают. В Японии собака - символ справедливости. А потом я был и Тихон Хоботов, и Терентий Псов, и Савва Бакин, Ника Босмит ( наоборот), Андрушка Ыванов, Сидор Тяфф, Степан Тимохин, Сим Тобакин и др.»

Казалось бы, зачем одному человеку так много псевдонимов ? Такое их количество он объясняет тем, что иногда сразу несколько его произведений публикуются в одном номере журнала. Не подписывать же их все одинаково? Вот и пришлось Собакину обзавестись литературными двойниками. Например Тихон Хоботов обычно "берет на себя" художественную прозу, Степан Тимохин и Роман Бульварный - научно-популярные статьи, Савва Бакин - всевозможные игры и кроссворды, Сидор Тяфф и Терентий Псов - что придется, а Ника Босмит якобы "переводит" с зарубежных языков.

Андрей Иванов закончил Московский инженерно-физический институт (1981), работал программистом. В 1985 году сменил профессию, став журналистом, в 1987 году закончил факультет журналистики МГУ. С 1988 года занимается только литературным трудом, пишет стихи и рассказы для детей, публиковался в журналах «Весёлые картинки», «Мурзилка», «Пионер», «Октябрь». В 1990-1995 годах был главным редактором детского журнала «Трамвай», затем литературным редактором журналов «Колобок», «Куча мала», «Филя», «Синдбад». Автор нескольких книг, выходивших в крупных издательствах «Детская литература», «Дрофа» и других.

В детстве Собакин мечтал быть машинистом электровоза, чтобы ездить за границу. Поэтому родители отдали его в английскую школу-интернат. Язык давался ему с трудом. Зато юный Собакин сперва увлеченно вырезал линогравюры, потом собирал радиоприемники и, наконец, играл и пел в школьном ансамбле. Однако точные науки оказались сильнее прочих увлечений, и Андрей закончил Московский инженерно-физический институт (1981), работал программистом. В 1985 году сменил профессию, став журналистом, в 1987 году закончил факультет журналистики МГУ.

Поскучав научным сотрудником в Министерстве народного образования, он и вовсе оставил государственную службу. Но судьбе было угодно, чтобы Собакин возглавил журнал "Трамвай", который под его началом становится лучшим в стране изданием для детей. С 1988 года занимается только литературным трудом, пишет стихи и рассказы для детей, публиковался в журналах «Весёлые картинки», «Мурзилка», «Пионер», «Октябрь». В 1990-1995 годах был литературным редактором журналов «Колобок», «Куча мала», «Филя», «Синдбад». Затем выходят его восемь книг, Собакина принимают в Союз писателей, его произведения печатаются за границей.

Тим Собакин (Андрей Викторович Иванов)
Окончил Московский инженерно-физический институт (МИФИ) в 1981 г. и факультет журналистики Московского государственного университета (МГУ) в 1987 г. Работал программистом, младшим научным сотрудником. «Писательскую карьеру» начал с корреспондента многотиражной газеты. В разное время был главным редактором журнала «Трамвай», литературным редактором журналов «Колобок», «Куча мала», «Филя», «Синдбад», шеф-редактором справочника «Куда пойти учиться». Своё первое произведение - детский стишок «Кто же?» опубликовал 14 августа 1983 г. в газете «Московский комсомолец». В настоящее время является автором книг: «Из переписки с Коровой», «Собака, которая была кошкой», «Без ботинка», «Мышиный посёлок», «Игра в птиц», «Песни бегемотов», «Кукиш с маслом»...

Фрагменты интервью

Почему «Собакин»?

В самом деле раз сто отвечал на этот вопрос. Когда я почувствовал, что не сегодня-завтра мои стихи могут опубликовать, задумался над псевдонимом. Но ничего путного мне в голову не приходило. И вот 1 мая 1983 года случайно увидел по телевизору детский фильм. По рассказам Гайдара. Там в конце мальчик стоит перед эскадроном, худенький такой... А командир торжественно: «За проявленное мужество и героизм объявляю благодарность Григорию... фамилия-то у тебя как?» Тот отвечает: «Да Собакины мы...» - «...Григорию Собакину». И я сразу понял: это мое. Особенно когда мама напомнила, что я в год Собаки родился. К тому же люблю этих верных существ, которые не предают. В Японии собака - символ справедливости. А потом я был и Тихон Хоботов, и Терентий Псов, и Савва Бакин и даже Ника Босмит (Тим Собакин наоборот)... Почитай книжку «Песни бегемотов» - в ней все мои псевдонимы указаны.

Что за книги вы пишете для детей и для какого они возраста?

Дело в том, что сейчас я, наверное, всех очень удивлю: я не считаю, что я пишу только для детей. Мне кажется, что я пишу для тех, у кого в душе жив ребенок, а кто это будет читать - дети или взрослые - это уже как получится.

Я думаю, что надо, потому что если нет ребенка, то тогда жизнь становится серой и скучной. А чтобы его сохранить, я думаю, только один есть способ – это удивляться. То есть не переставать удивляться миру и всему новому, что в нем происходит. В наше время, я думаю, что каждый день очень много чего нового есть, имеется в виду не какие-то события, новости и так далее, вообще сам мир на месте не стоит.

Как надо или как не надо писать для детей? Могли бы вы определить специфику детской литературы?

Не могу. И вряд ли кто-нибудь сможет. Хотя Самуил Маршак советовал писать для детей так же, как и для взрослых, только гораздо лучше! Если честно..., как нужно писать для детей, я тоже не знаю. Могу лишь сказать, как это делаю я. Допустим, беру чистый лист бумаги и говорю себе: «Вот сейчас наваляю классный стишок для детей от шести до семи лет...» Уверяю, ничего хорошего не получится. Ведь я стремлюсь писать для всех. Мой читатель или слушатель - личность прежде всего думающая, с обязательным чувством юмора. А кто им окажется - ребенок или старик - уже не столь важно. Потому-то я и не считал себя никогда чисто детским писателем. - Мне кажется, что некоторые стихи, в том числе и ваши, лучше читать вслух. Они очень выигрывают от этого, а на бумаге воспринимаются хуже. - Быть может. Я недавно сочинил небольшой цикл, «Рыбный день» называется. Вот отрывок из одного стихотворения:

Мне понравилось слово «омуль» -
я его два часа повторял:
омуль, омуль, омуль, омуль...
И еще два часа повторял:
омуль, омуль, омуль, омуль...
А потом еще два часа:
омуль, омуль, омуль, омуль...
И чесал в бороде волоса.

Кому это предложить? Если опубликуют, смотреться будет не очень-то. А когда читаешь для публики, то произносишь это самое «омуль» с разными интонациями - и так и сяк... Возникает дополнительный юмористический эффект, который понятен и детям (хотя заканчивается все печально: несчастный омуль оказывается на сковородке). Мне кажется, есть вещи для печати, а есть - для произнесения. - Почему сегодня не пишут таких сказок, как «Маленький принц»? Ни «Черной курицы», ни даже «Буратино» нет. У меня такое чувство, что хорошая сказка - дело объективное. То есть здесь не все зависит от автора. Вот, например, в скандинавских странах почему-то так много замечательных сказочников и сказочниц: Астрид Линдгрен, Сельма Лагерлеф, Туве Янссон... Что это: язык ли, образ ли жизни, среда культурная? Какова должна быть почва, на которой может вырасти сказка? - Я бывал в скандинавских странах: в Норвегии, в Швеции. И не просто бывал, а жил там больше года. Видишь ли, у них почти все сказки основаны на местной мифологии: тролли, гномы и прочие милые создания. Вообще сказка - это явление во многом местное, впитавшее в себя поверья и легенды. Вот, пожалуй, и почва, на которой вырастают сказки. Или возьмем такую удачную находку: Карлсон - человек с пропеллером. Когда это было написано? Где-то в сороковых годах. Астрид Линдгрен очень хотелось летать. Сейчас - пожалуйста: если ты здоров и можешь выложить достаточно денег, поезжай на любой местный аэродром, тебя научат. Тогда же это было невозможно.

Чем вы зарабатываете себе на жизнь? Ведь гонораров, наверное, не хватает.

В последнее время я пристрастился кроссворды составлять. Опять же для детей. Тем более что они требуются почти в каждом издании. Я называю свои работы Х-вордами, ибо они бывают самых разных типов: чайнворды, филворды, сканворды, цикловорды... Пока занятие это мне нравится, потому что в чем-то похоже на сложение стихов: в них тоже все слова будто бы «спаяны» - и ничего, как говорится, из песни не выкинешь. Любопытно, что первым составителем русскоязычных кроссвордов был молодой Набоков, впоследствии известный всему миру писатель. Очевидно, он позаимствовал эту словесную игру у англичан и назвал ее «Крестословица».

Как вы относитесь к современному состоянию детской литературы?

Книг издается множество, но от большинства из них никакого толка. При коммунистах была жесткая цензура. Хорошо это или плохо? Ответить так же сложно, как на вопрос: «Что лучше - земля или небо?» С одной стороны, издавалось море всякой лабуды про Ленина, про партию (к счастью, мне удалось избежать в творчестве этой «вечно живой» тематики). Настоящих произведений печаталось мало. Теперь-то в любом магазине можно купить что душе угодно, но «хороша ложка к обеду». И тут возникает другая сторона: а что же, собственно, душе угодно? Вдруг оказалось, что вкусы основной читательской массы совершенно неразвиты. И дети, увы, не исключение. Тогда-то на книжный рынок и хлынул поток тупых детективчиков, идиотских ужастиков, пошлых романчиков - по сути посткоммунистическая макулатура, которую кропают все кому не лень. Ведь никакой же цензуры! Зачем волшебные сказки? К чему искрометные стихи?.. Ну а компьютерные игры и соблазнительный Internet лишь усугубляют печальную ситуацию. В итоге детская художественная литература оказалась на грани вымирания.

МАЛЕНЬКОЕ ПИСЬМО К ЧИТАТЕЛЮ

Главное - избегайте внутренней пустоты. Тогда вам нигде и никогда не будет скучно. Занимайтесь всякими полезными делами и старайтесь добиться в них успеха! Помните, что «побеждает не сила, а постоянство усилий» (это сказали древние).

А я придумал такой афоризм: «Лучше ничего не делать, чем делать НИЧЕГО». Но это вам - на будущее.

И, конечно же, читайте! Книга - она ведь существо духовной природы (бумага-то делается из живого дерева). Прочие «железяки» - лишь инструменты для познания. В том числе и компьютеры (без которых я уже и не представляю себе работы).

А еще - учитесь быть счастливыми! Хоть это и трудно…

Тим Собакин

Две книги Тима Собакина можно посмотреть в 5razvorotov :
“Собака, которая была кошкой”
“Из переписки с коровой”

Небольшая подборка стихов и фрагменты сказок.

ВОСКРЫСНЫЙ КРЫССВОРД
Как-то вечером Крыса подпольная
Губки яркой помадой накрЫсила
И, обувшись в крЫссовки спортивныя,
Сразу стала крЫсавицей писаной!

Вот уселась она и крЫсуется,
Наблюдая за крЫсками вечера
И крЫснея от ушек до хвостика.
В гости ждет не дождется крЫсавчика.

Долго тянется время воскрЫсное,
И крЫсотка задумчиво думает:
«Хоть бы крЫсноармеец пожаловал
С крЫстовиной сугубо военною.

НаскрЫсти мы смогли бы достаточно
Сытной пищи в домашних окрЫстностях,
А затем предались б крЫсноречию
О прекрЫсном искусстве художников...».

Только вместо крЫсавца пожаловал
Вдруг крЫстьянин нежданно-негаданно,
А лицо у него крЫснолицее –
Не крЫснуха ли это заразная?

Как сумел он подкрЫсться на цыпочках?
Надо что-то укрЫсть на прощание!
И, схватив пару соли крЫсталликов,
Быстро юркнула Крыса в убежище.

Там уселась она в крЫсло мягкое
И, скрЫстив свои лапки мохнатыя,
Сей крЫссворд стала молча разгадывать,
Что под рубрикой «Крыса поехала».

* * *
Возьмите на руки слона,
Погладьте морду носорога,
И чистоплотная Луна
Вам улыбнется,
Как сорока,

И будет весело висеть,
Среди печальных звезд летая,
Как будто пойманная в сеть
Большая рыба золотая;

Однако
Цепи лишних слов
Вокруг опутали планету
И нет поблизости слонов
И носорогов тоже нету;

Устав от горьких новостей,
Луна
Легла
На дно
Колодца,
А Время,
Полное страстей,
Глядит нам в спину
И смеется.

БЕЗ БОТИНКА
Шел по улице прохожий.
Был он ростом невысок.
На одной ноге – ботинок,
На другой ноге – носок.

«Это, видимо, ученый, –
Каждый вслед ему глядел, –
Который так глубоко задумался над научной проблемой,
Что ботинок не надел!»

А прохожий шел угрюмо,
У него носок промок.
Это был Семен Семеныч –
Знатный, кстати, педагог.

У него сегодня дома
Разыгрался жаркий бой:
Поругались два ботинка
Из-за щетки обувной.

И в конце концов решили:
Жить отныне – только врозь!
И хозяину ботинки
Помирить не удалось.

Так и шел Семен Семеныч,
Хоть и был он педагог...
На одной ноге – ботинок,
На другой ноге –
совсем ботинка не было.

О КОРОВАХ
На травке
у леса густого
паслась луговая корова.

А в море,
водою плеская,
ныряла корова морская.

И где-то
на дерево ловко
карабкалась божья коровка...

Везде успевают коровы:
коровы –
они будь здоровы!

КАК ЛОВКИЙ БЕГЕМОТ ГОНЯЛСЯ
ЗА НАХАЛЬНОЙ МУХОЙ В ТЕСНОЙ КОМНАТЕ,
ГДЕ БЫЛО МНОГО СТЕКЛЯННОЙ ПОСУДЫ
НЕмножко НЕобычное НЕстихотворение

Ж
ЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
БАЦ!
ЖЖЖЖ
Ж... Ж...
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
БАЦ! БАЦ!!
ЖЖЖЖЖЖ
БАЦ! БУМ! ДЗИНЬ!..
ЖЖЖЖЖЖ
ТОП.
ЖЖЖЖ
ТОП – ТОП.
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
ТОП – ТОП – ТОП.
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
ШЛЕП!!!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
ШМЯК.
И стало тихо.

КОСТЮМ ДЛЯ ЧЕРЕПАХИ
В далекой пустыне
жила Черепаха.
Была Черепаха
большая неряха:
ходила в одежде
измятой и рваной,
не пользуясь
ни туалетом,
ни ванной.

Хоть часто меняла
наряд Черепаха,
но быстро рвалась
за рубахой рубаха.
Когда это дело
совсем надоело,
взяла Черепаха
и панцирь надела.

С тех пор
так и ползает
с видом угрюмым.
И панцирь ей служит
надежным костюмом:
не мнется,
не рвется,
всё время на месте –
на целых сто лет...
или даже на двести!

ЛУННАЯ СКАЗКА
Снова ночь пришла на небо –
И Луна висит опять.
Лунный Заяц в сонный город
Отправляется гулять.

Он крадётся по бульвару,
На котором шум умолк.
Зайцу Лунному навстречу
Ковыляет Лунный Волк.

Рассказав ночные вести
На пустынной мостовой,
будут лакомиться вместе
Шоколадною звездой.

А потом наступит утро,
Как бывает по утрам.
Лунный Волк
И Заяц Лунный
Разбегуться по углам.

Аккуратный дворник Ветер
Выйдет с ветреной метлой.
От звезды блестящий фантик
Ловко сдует с мостовой.

ВОЕННАЯ ТРЕВОГА
Для счастья надобно немного:
Вино, любовь и прочный мир.
Но вот военная тревога
Нарушила покой квартир.

Военные надев ботинки,
Военные обув штаны,
Я вылезаю из кровати,
Чтоб защитить покой страны.

Сурово пью кефир военный,
Жую военный помидор –
И отправляюсь постепенно
Врагу достойный дать отпор.

А дочь моя лежит в кроватке
И видит детский сон о том,
Как смелый папа на лошадке
С коварным борется врагом,

Он ловко скачет с папиросой
Навстречу лютому врагу,
А ветер с папиного носа
Срывает хрупкие очки,

Потом еще пиджак срывает,
Потом военные штаны,
Потом военные ботинки
(Ценою в 42 рубля),
А папа без очков не видит,
Но скачет на лихом коне
Навстречу ядерным ракетам,
Подводным лодкам и т.п.,

И враг, в биноклю наблюдая
Раздетый папин организм,
Вдруг неуклонно понимает,
Что значит русский героизм;

Он рвет секретную бумагу
И убегает наутек,
А папе скоро за отвагу
Дадут Почетный Молоток!..

Темно. На улице военной
Отряд военных фонарей.
Я тороплюсь, дабы военный
Свой долг исполнить поскорей.

А возле мусорного бака,
Держа в зубах газеты клок,
Сидит военная собака
И зорко смотрит в потолок.

РОДИНА
Был мороз.
Причем довольно жуткий -
аж вода в пруду покрылась льдом!
А по льду
толпой ходили утки,
злые и голодные притом.

Обратился к уткам я:
- Простите,
нет у вас ни пищи,
ни жилья.
Отчего вы, утки, не летите
в дальние и теплые края?

Оттого, -
мне утки отвечали, -
что пускай цветет там ананас,
в тех краях умрем мы от печали,
потому что Родиной для нас
служит именно этот замерзший пруд,
кря-кря.

Поборов урчание в желудке,
я подумал нежно:
«Ё-моё…
Вот они - простые наши утки!
Вот оно - Отечество мое!»

И пошел,
нетвердо ставя ногу,
даже позабыв ее обуть.

А луна светила мне в дорогу.
И звезда указывала путь.

СОБАКА, КОТОРАЯ БЫЛА КОШКОЙ (фрагмент)
В одном шотландском городе жила большая черная собака. Правда, сначала она была маленькой белой кошкой. Но потом забыла, что она кошка,- и стала собакой. Звали ее Шак.

Лаять Шак не научился, а как мяукать - забыл. Поэтому часто вздыхал, а в дни рождения тихо мурлыкал. Больше всего он свежую рыбу. Но хозяйка Сольвейг кормила его консервами для собак. Поэтому Шак научился говорить: «Спасибо, я сыт...» А по ночам лежал на диване и ждал: не появится ли мышь? Но мышей в доме не водилось.

А еще Шак любил гоняться за птицами. Однажды он повстречал ворону и погнался за ней. Но ворона улетела на дерево - вот ведь вредная какая! Тут Шак вспомнил, что он когда-то был кошкой, и полез за вороной.
Увидев, как большая черная собака карабкается по стволу, ворона испугалась и полетела в теплые края. А Шак тоже испугался, потому что успел забраться почти на самую верхушку. От страха он сразу же забыл, что был кошкой. И как надо слезать с дерева - тоже забыл! Тогда Шак уселся на ветку и стал громко вздыхать.

А мимо дерева шел Почтальон. Услышав вздохи, он глянул вверх.

Так ведь упасть можно! - сказал Почтальон.- Слезай скорее, я тебе открытку подарю.

Но Шак только вздохнул.

Тогда Почтальон послал письмо в ближайший ресторан. Вскоре оттуда приехал Повар на велосипеде.

Слезай! - сказал он Шаку.- Я тебе сосисок привез.

Хочешь, я тебе на флейте сыграю? - спросил Повар. На самом деле он был музыкантом.

А я спляшу,- обрадовался Почтальон.- Только спустись, пожалуйста...
Шак опять грустно вздохнул: не мог же он им сказать, что совсем забыл, как надо правильно слезать с деревьев.

Вдруг приехал Полицейский.

Что это вы тут расплясались под флейту?

Собаку с дерева снимаем.

Сейчас я ее оштрафую на 99 шиллингов, - пообещал Полицейский.- За сидение в неположенном месте.

И полез на дерево. Он ведь раньше скалолазом был. Но не долез.
Сорвался.

Дерево - не скала, - сказал Полицейский, потирая ушибленное ухо.- Надо доктора позвать. Ухо что-то разболелось. Приехал Доктор и удивился:

Собака на дереве? Да вы все с ума посходили! Вам надо сделать укол.

Доктор поглядел на ветку.

Кажется, я тоже сошел с ума,- решил он и увез сам себя в больницу.

А к дереву подъехала пожарная команда.

Сейчас мы снимем собаку. У нас лестница есть.

И самый отважный Пожарник полез по лестнице. Но на полпути вдруг остановился.

Послушайте,- говорит, - что мне на ум пришло:

Сидит собака на дереве.

Ну и пускай сидит!

Может, ей там понравилось...

Зачем же ее снимать?

Все захлопали - хорошие стихи получились у Пожарника. Ведь он когда-то поэтом был. Но на всякий случай решили пригласить еще известного Собаковеда.

Тот долго рассматривал Шака в подзорную трубу.

Вероятно, какая-то новая порода, - сказал Собаковед.- Я вообще-то плохо в них разбираюсь. Мне больше астрономия по душе. Вот хочу Луну разглядеть! - И он направил трубу в солнечное небо.

Тут и хозяйка Сольвейг домой вернулась.

Чего это вы столпились? - спрашивает.

Тогда Почтальон, который был танцором, Повар, который был музыкантом, Полицейский, который был скалолазом, Доктор, который увез сам себя в больницу, Пожарник, который был поэтом, и Собаковед, который был астрономом, дружно ей отвечают:

Мы решаем сложный вопрос.

Какой? - заинтересовалась Сольвейг. Она как раз была консультантом по сложным вопросам.

Снимать собаку с дерева или не снимать?

Сольвейг посмотрела вверх.

Конечно, снимать! - закричала она.- Вот только как?

Надо дровосека вызвать,- предложил Доктор, который сам себя увез в больницу.- Пусть дерево повалит!

Не надо,- возразила Сольвейг,- лучше я консервов принесу.

Спасибо, я сыт...- грустно вздохнул Шак.

А тут как раз Рыболов шел мимо. И целое ведро рыбы нес.

Может, собаку рыбкой угостить? - спросил он.

А Шак как увидел свежую рыбу, так сразу вспомнил, что он кошкой был. И как надо с дерева слезать - тоже вспомнил! Мигом он соскочил вниз и слопал всю рыбу.

А мне не жалко, - сказал Рыболов. - Я ведь рыбу просто так ловлю. Я ведь на самом деле дровосек...

Но никто его не слушал. Все были рады, что Шак с дерева слез. И еще удивлялись: как он туда сумел забраться? Они ведь не догадывались, что это - собака, которая была кошкой.

Вот такая история случилась в шотландском городе Глазго. Который норвежским городом Осло был.

ЦВЕТ ВЕТРА

Когда последние птицы улетали на юг, волчёнок, стоя на балконе провожал их грустным взглядом. Впочем, балкона у него не было. За то были большие серые глаза, в которых отражались небо, облака и птицы. Матёрый Волк неслышно подкрадывался к Волчёнку сзади.

Улетают птицы в дальние края, вот наступит время - полечу и я. - декламировал он.

Вобще Матёрый Волк любил выражаться стихами. А Волчёнок всегда вздрагивал от неожиданности. Он был пуглив и боялся всего на свете.
Только Матёрого Волка не боялся.

Они медленно брели, шурша опавшими листьями. В воздухе пахло чем-то жаренным, но холодным.

Ты что такой грустный? - задавал свой обычный вопрос Волчёнок.

Овечку загрыз... - нехотя признался Матёрый Волк.

Вкусная была?

Нет, костлявая. Жалко её.

Питаться чем-то надо... - Утешал его Волчёнок.

Они присели на берегу пруда. В чёрной воде плескались утки - глупые такие...

Эх, вода холодная, - облизнулся Матёрый Волк - а то бы нырнул.

А я плаватть не умею, - говорил Волчёнок думая о своём.

Минуту спустя Матёрый Волк начал выть:

У-у-у! Ху-у-удо мне ту-у-ут! И овечки худы-ы-ые! Убегу-у я от сю-юда убегу-у-у!...

Куда убежишь?

В Южные Края. Там овцы - знаешь какие? Как чемоданы! Дико упитанные.

Волчёнок растеряно моргал серыми глазами:

А как же я?

Убежим вместе!

Не могу. У меня тут мама, папа, дом...

Дом... - грустно кивал Матёрый Волк. - А я вот бездомный.

А там ты с тоски взвоешь!

Так они беседовали, а тем временем в печати объявили о наступлении зимы. Поверхность пруда затянулась тонким льдом. Большие пушистые снежинки опускались на мягкую, шёрстку Волчёнка. И не таяли.

Вот и снег, на тебе - не тает! - вздохнул Матёрый Волк. - Окаченеешь скоро совсем.

Не убегай! - попросил Волчёнок. - Мне будет грустно без тебя.

Да на что я тебе, матёрый такой?

Ты мудрый.

У меня вон шерсть выпадает. От недостатка витаминов.

Ты милый.

Зубы часто ломаются!

Овечек надо меньше грызть, - чуть ни всхлипывал Волчёнок.

Он доверчиво прижался к матёрому волку пушистой головою, усыпаной снежинками, и его шейка казалась ещё тоньше. Матёрый Волк неуклюже гладил её. “Загрызть что ли?” - угрюмо думал он.

В конце зимы Матёрый Волк убежал таки в Южные Края. Убежал незаметно - Волчёнок даже не успел ему подарить свой любимы медный чайник, в который нельзя было налить ни капли воды. В чайнике не было отверстий. А по весне от Матёрого Волка пришла короткая весточка:

” Дорогой Волчёнок!

Тут полно овец - тилстых, жирных, тупых и глупых. Даже питаться ими не хочется. В свободное от еды время слушаю музыку. Одна песня дико нравится! Начинается так: Your eyes are colored like wind. По-моему, про тебя. В общем, у меня тут всё окей. Толко тоскливо бывает. Выть иногда хочется. Но тут выть не принято - овец можно распугать.

С приветом, Волк Матёрый.”

Волчёнок целый вечер просидел над англо-русским словарём, и наконец ему удалось перевести строчку из песни: Цвет твоих глаз подобны цвету ветра.

И в самом деле, подул ветер. Прилители птицы. Влчёнок, стоя на балконе встречал их грустным взглядом. Хотя балкона у него по прежнему не было.

Интересно, какого цвета ветер? - шептал Волчёнок, пробираясь к пруду. Там плавали утки. Ему было жаль Матёрого Волка. И жаль себя.
Вокруг сновали машины, спешили прохожие. Никто не замечал Волчёнка. Никто не видел, как из его глаз - цвета северного ветра - текли светлые слёзы.

А может это были капли дождя, которые Волчёнок так любил...

Источники: www.ruscenter.ru, www.bibliogid.ru, www.ug.ru, www.svobodanews.ru, ironic.poetry.com.ua, tramwaj.narod.ru, shkola.lv.

А. Грашин

Евг. Соколов

А. Лукьянов

О. Горбушин

Вадим Меджибовский

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Тим Собакин
Собака, которая была кошкой

У меня есть хорошая приятельница. Зовут её Ника Босмит. Она живёт где-то ТАМ, то ли в Шотландии, то ли в Норвегии. Точно не скажу: границ в том мире почти не существует. Но несмотря на различия в наших жизнях, мы похожи друг на друга. Порою даже кажется, будто мы – ОДИН И Тот ЖЕ ЧЕЛОВЕК. Или человеки… В общем, люди.

Когда мы с Никой встречаемся, то беседуем на каком-то немыслимом, никому неведомом языке. Хотя лучше всего понимаем друг друга без слов. Да и к чему слова? Ведь можно говорить одно, а думать при этом о другом. Можно поступать совсем не так, как хотелось бы поступить. Можно вообще казаться с виду не тем, кто ты есть на самом деле. И такие НЕсовпадения встречаются в жизни довольно часто.

«Иногда они бывают забавными, – задумчиво молчит Ника. – Я, например, знала одну собаку, которая на самом деле была кошкой».

«А у её хозяйки, – подхватываю я мысль, – наверняка получалось всё не так, как у других».

– Это доставляло ей немало хлопот, – кивает Ника.

– Расскажи подробней, – прошу я.

– Хорошо. Только ты будешь переводить мои истории с того неведомого языка…

– …который я почти не знаю…

– …но зато отлично понимаешь.

Мы долго смотрим друг другу в глаза.

И Ника не спеша начинает.

Все не так

В одном шотландском городе жила-была тётушка Сольвейг. С виду она казалась самой обыкновенной тётушкой. Но в жизни у неё почему-то получалось всё не так, как у других.

Она могла часами бегать по льду и не падать, но нередко поскальзывалась на сухом асфальте. Она нарочно роняла вазу с пятого этажа – и ваза не разбивалась. Но стоило ей нечаянно задеть рукавом кувшин, как тот – вдребезги! У тётушки Сольвейг даже собака была вовсе не собакой, а кошкой. И звали её Шак. Но про эту неправильную собаку – чуть позже.

Работала тётушка Сольвейг консультантом по сложным вопросам. Но не в Глазго, где жила, а совсем в другом шотландском городе. И на работу она летала самолётом – два раза в неделю. Из дома тётушка Сольвейг отправлялась пораньше, чтобы успеть в аэропорт, но почему-то всегда опаздывала. И самолёт улетал без неё.

Однажды утром она решила: «Хватит опаздывать! Сегодня надо обязательно попасть на работу».

Тётушка позавтракала на час раньше обычного и на быстроходной машине БМВ помчалась в аэропорт. Однако на полпути у неё кончился бензин.

– Хо-хо! – воскликнула тётушка Сольвейг. – На этот случай я имею в запасе полную кастрюлю бензина.

– Хи-хи! – усмехнулась тётушка Сольвейг. – Воспользуюсь объездом. Времени ещё много.

А путь в объезд лежал через мост. И так получилось, что мост этот неожиданно рухнул в реку.

– Ха-ха! – сказала тётушка Сольвейг. – У меня есть большая надувная лодка. Она и машину выдержит. Переберусь вплавь!

Переправа через реку, как ни странно, окончилась благополучно. До аэропорта уж было рукой подать, как с неба вдруг упал метеорит и угодил в переднее колесо.

– Хе-хе… – вздохнула тётушка Сольвейг. – Придётся ставить запасное…

Но запасного колеса в багажнике не нашлось. Зато там лежал старый велосипед.

Когда тётушка Сольвейг добралась наконец до аэропорта, свалившись с велосипеда девять с половиной раз, её самолёт мчался по взлётной полосе.

«Надо же, – удивилась тётушка, – не успела!..» Но она была полна решимости попасть сегодня на работу и потому сразу пошла покупать билет на следующий рейс.

– Билетов нет, – сказали ей в кассе.

– Как же так? Ведь всегда были…

– А сегодня нет!

«Ладно, – рассудила тётушка Сольвейг, – приду к самому отлёту. Наверняка кто-нибудь опоздает». А пока она решила на такси вернуться домой пообедать.

Автомобиль петлял по городу больше часа.

«Улицы какие-то незнакомые, – волновалась тётушка Сольвейг. – Будто это вовсе не Глазго… И почему у меня выходит всё не так, как у других? Стараешься, стараешься – а толку никакого! Даже город кажется чужим… Интересно, если мне попробовать нарочно делать всё неправильно, – вдруг тогда что-нибудь путное получится? Представлю-ка для начала, что я в другой стране…»

После обеда тётушка вытащила из шкафа карту норвежского города Осло, куда обычно ездила летом купаться в ласковом море.

– Какой тут автобус везёт до аэропорта? – бормотала она, водя пальцем по карте. – Кажется, двести семнадцатый… Однако следовало бы поторопиться. Впрочем, до отлёта ещё четырнадцать минут…

Покормив консервами собаку, которая была кошкой, и обильно полив кактус, который был фикусом, тётушка Сольвейг не спеша села в автобус, который оказался трамваем № УХ. «Доеду как-нибудь, – успокаивала себя тётушка. – Чем неправильнее, тем лучше!»

И действительно, через полчаса она была почти у цели: до аэропорта оставалось пройти всего несколько километров. «Да ну, – думала тётушка Сольвейг, бодро шагая среди деревьев, – так даже неинтересно. Никаких тебе приключений… Хотя самолёт всё равно уже улетел».

Но самолёт не улетел. Потому что у него внезапно отвалилось левое крыло. Пока это крыло на место приделывали, все пассажиры сдали билеты и бросились на вокзал в надежде успеть на поезд. Тётушка Сольвейг могла теперь выбирать любое место в самолёте. Хоть возле иллюминатора!

«Ну вот, – радовалась она, поудобнее устраиваясь в кресле, – я же чувствовала, что сегодня непременно попаду на ра…»

Оглушительно взревели моторы. Но вскоре затихли.

– Что случилось? – спросила тётушка Сольвейг.

– Отсутствуют радист и стюардесса, – доложил командир экипажа. – Видимо, решили, что крыло не починят, и пошли в цирк на выступление африканских бегемотов.

– И что же теперь?

– Ничего. Без них лететь решительно отказываюсь. Я, может, тоже мечтал на бегемотов взглянуть.

«Не везёт! – думала тётушка Сольвейг, выходя из пустого самолёта. – Надо бы хоть телеграмму начальнику дать».

И она пошла на почту и отправила такую телеграмму:

НЕ МОГУ ПОПАСТЬ РАБОТУ ТЧК МЕТЕОРИТ УГОДИЛ КОЛЕСО ЗПТ КРЫЛО ОТВАЛИЛОСЬ ЗПТ ПОРА УЖИНАТЬ ТЧК

ТЁТУШКА СОЛЬВЕЙГ

Вы, наверное, думаете, что начальник сразу же уволил тётушку с работы. Как бы не так! Не успела она поужинать, как почтальон доставил ответ:

ИСКРЕННЕ СОЧУВСТВУЮ БЕДЕ ТЧК КРЕПИТЕСЬ ЗПТ ВЫСЫЛАЮ ДЕНЕЖНУЮ ПОМОЩЬ РАЗМЕРЕ ГОДОВОГО ОКЛАДА ТЧК

ГОСПОДИН НАЧАЛЬНИК

Вы не догадываетесь, что произошло? А всё очень просто: в телеграфных линиях ни с того ни с сего перепутались отдельные буквы, и вместо «КОЛЕСО» получилась «ГОЛОВА», вместо «КРЫЛО ОТВАЛИЛОСЬ» «КРЫША ОБВАЛИЛАСЬ», а слово «УЖИНАТЬ» превратилось в «УМИРАТЬ». В общем, сплошные неприятности!

– Выходит, я обманула господина начальника, – загрустила тётушка Сольвейг. – Теперь придётся менять работу. Но что с деньжищами-то делать? – спросила она у собаки, которая была кошкой.

Собака пожала плечами.

Тётушка Сольвейг в задумчивости прошлась по комнате, свалив на пол кактус, который на самом деле был фикусом. Она шептала:

Если собака пожала плечами,
Значит, не знает она ничего.
Видимо, сложный вопрос оказался -
Вот и не знает она ничего…

Затем тётушка подмела осколки цветочного горшка и, сняв телефонную трубку, наугад набрала номер:

– Простите, я куда попала? Это норвежский город Осло? Говорит тётушка Сольвейг. У вас не найдётся какой-нибудь работы?.. Да-да, я как раз консультант по сложным вопросам… Ой, tusen takk!..1
Огромное спасибо (норв.).

Я, правда, в Глазго живу. Так мне кажется… Ну да, это не проблема… Конечно, на самолёте вполне удобно… Два раза в неделю… Хорошо! Завтра же вылетаю…

Послышались короткие гудки.

«Вроде бы всё неплохо устроилось…» – подумала тётушка Сольвейг. Однако настроение у неё было отчего– то грустным. Под руку попался журнал – его принёс почтальон вместе с телеграммой. Перелистывая страницы, она подошла к зеркалу, пристально оглядела себя с головы до ног.

– И почему у меня ВСЁ НЕ ТАК, как у других? спросила тётушка Сольвейг своё отражение. – Вот, даже в журнале обо мне пишут… буквами нешотландскими…

Она поднесла страницу ближе к зеркалу и прочитала:

– Неужели я одна такая непутёвая? – сокрушалась тётушка Сольвейг.

«Нет, не одна», – могла бы утешить её собака, которая была кошкой.

Жаль, что она не умела говорить. А то бы рассказала свою историю.

* * *

«А то бы рассказала свою историю…» – подумала Ника и улыбнулась.

Она вспомнила тётушку Сольвейг, у которой получалось всё не так, как у других. И вспомнила её неправильную собаку, которая на самом деле была кошкой.

А ещё Ника вспомнила, как писала первое послание своему хорошему приятелю. Правда, тогда он не был ей приятелем. Узнав о нём случайно, она на другой день расположилась в удобном кресле, взяла чистый лист бумаги, и…

Письмо долго не получалось. Ника переписывала его несколько раз и потому запомнила слово в слово:

Здравствуйте, Тим!

Я узнала о Вас случайно, но мне почему-то захотелось поближе познакомиться с Вами. Я живу где-то здесь: то ли в Шотландии, то ли в Норвегии – точно сказать не могу. Границ в этом мире почти не существует. А Вы живёте где-то там, далеко-далеко… И жизнь Ваша совсем не похожа на мою.

И всё-таки я завидую Вам: ведь это так прекрасно – приходить каждое утро в библиотеку, рыться на книжных полках, пытаясь отыскать нужную книгу. Читатели наверняка благодарны Вам. Как бы мне хотелось оказаться на Вашем месте! Но я занимаюсь музыкой и потому вынуждена каждый день играть гаммы: до-ре-ми-фа-соль– ля-си… А это весьма скучное и утомительное занятие.

Один мой знакомый Музыкант не выдержал – и стал Поваром.

Как-то я заглянула к нему в ресторан:

«Почему ты бросил флейту?»

Он подал мне румяную сардельку.

«Вкусно?»

«Мммм!» – только и сумела я ответить.

«А если б я сыграл бы сейчас „Аве Мария“ Шуберта, да ещё ошибившись бы девять с половиной раз, сомневаюсь, что это бы тебе понравилось бы».

«Но ведь не сардельками едиными сыт человек, – возразила я. – Музыка тоже нужна!»

«Музыка живёт в сердце… – вздохнул Повар, даже не вставив свою любимую частицу „бы“. – Если пальцы и губы не в силах воплотить мелодию в звуках, тогда…»

Он махнул салфеткой и скрылся на кухне.

Но я-то знала (сама слышала!), как он играет по ночам «Аве Мария». И ни разу не ошибается!.. Наверное, ему казалось, что сардельки получаются у него лучше и, значит, доставляют людям больше радости, чем сиплые звуки флейты.

А другой мой знакомый сочинял стихи. И присылал их мне по праздникам. Однажды я получила такие строки:

Моя любимая – на склоне горном.
Пойти искать её? Нет, высока гора.
Повесив голову, лью слёзы на халат.
Она мне подарила полотенце.
Чем отдарить её? Дам ей сову!
Она с тех пор не смотрит на меня.
С чего бы это? На душе тревога…

Я мало что поняла. Вероятно, он был в меня влюблён. Но мне очень захотелось сову. На Рождество я и вправду подарила ему полотенце, на котором вышила зелёными буквами:

ДАЙ МНЕ СОВУ.

Но совы не получила. Как, впрочем, не получила больше ни одного стихотворения. Сначала я решила, что мой знакомый обиделся, – я ведь забыла вышить слово «пожалуйста». Но потом выяснилось, что он неожиданно для всех стал пожарником – самым отважным! Он теперь лихо карабкается по крутым пожарным лестницам, и я не в силах догнать его, чтобы спросить: почему он перестал сочинять стихи?..

Шум с улицы отвлёк Нику. Покинув удобное кресло, она выглянула в окно, вдохнула свежий весенний воздух. На чистой мостовой толпились люди. В центре стоял Астроном и указывал подзорной трубой в небо. Там из-за синего облака выплывала белая луна. На её верхнем краю примостилась сова. Или ворона. Или сова, которая была вороной. Или наоборот… Трудно было разобрать.

«У нас тут забавно, – улыбнулась Ника, подумав о своём хорошем приятеле. – Приезжай-ка, Тим, в гости – убедишься сам. Только не удивляйся ничему, ладно?..»

Она вновь вспомнила тётушку Сольвейг и её неправильную собаку.

– Жаль, что эта собака не умеет говорить… – вздохнула Ника. – А то бы рассказала свою историю…

Собака, которая была кошкой

В одном шотландском городе жила большая чёрная собака. Правда, сначала она была маленькой белой кошкой. Но потом забыла, что она кошка, и стала собакой. По имени Шак.

Лаять Шак не научился, а как мяукать – забыл. Поэтому часто вздыхал, а в дни рождения тихо мурлыкал. Больше всего он любил свежую рыбу. Но хозяйка Сольвейг кормила его консервами для собак. Поэтому Шак научился говорить: «Спасибо, я сыт…» А по ночам он лежал на диване и ждал: не появится ли мышь? Однако мышей в доме не водилось.

А ещё Шак любил гоняться за птицами. Однажды он встретил ворону и погнался за ней. Но ворона взлетела на дерево – вот ведь вредная какая! Тут Шак вспомнил, что он когда-то был кошкой, и полез за вороной.

Увидев, как большая чёрная собака карабкается по стволу, ворона испугалась и улетела в тёплые края. А Шак тоже испугался, потому что успел забраться почти на самую верхушку. От страха он сразу же забыл, что был кошкой. И как надо слезать с дерева – тоже забыл! Тогда Шак уселся на ветку и стал громко вздыхать.

Мимо дерева шёл Почтальон. Услышав вздохи, он посмотрел вверх.

– Так ведь упасть можно! – сказал Почтальон. Слезай скорее, я тебе открытку подарю.

Но Шак только вздохнул.

Тогда Почтальон послал письмо в ближайший ресторан, и вскоре оттуда приехал Повар на велосипеде.

– Слезай! – сказал он Шаку. – Я тебе сосисок привёз.

Но Шак только вздохнул.

– Хочешь, я тебе на флейте сыграю? – предложил Повар. (Ведь на самом деле он был Музыкантом.)

– А я спляшу! – обрадовался Почтальон, который в душе был Танцором. – Только спустись, пожалуйста…

Шак опять грустно вздохнул: не мог же он им сказать, что совсем забыл, как надо правильно слезать с деревьев.

Через полчаса прибежал Полицейский:

– Что это вы тут расплясались под флейту?

– Собаку с дерева снимаем.

– Сейчас я её оштрафую на девять с половиной монет, – пообещал Полицейский. – За сидение в неположенном месте.

И полез на дерево. Он ведь раньше Скалолазом был. Но не долез. Сорвался.

– Дерево не скала, – сказал Полицейский, потирая ушибленное ухо. – Надо доктора вызвать. Ухо что-то разболелось.

Приехал Доктор и удивился:

– Собака на дереве? Да вы все с ума посходили! Вам надо сделать укол.

Доктор поглядел на ветку.

– Кажется, я тоже сошёл с ума, – решил он и увёз сам себя в больницу.

А к дереву подкатила пожарная команда.

– Сейчас мы собаку снимем. У нас лестница есть.

И самый отважный Пожарник полез по лестнице. Но на полпути вдруг остановился.

– Послушайте, – говорит, – что мне на ум пришло:

Сидит собака на дереве…
Ну и пускай сидит!
Может, ей там понравилось -
Зачем же её снимать?

Все захлопали: хорошие стихи получились у Пожарника. Ведь он когда-то Поэтом был. На всякий случай решили ещё пригласить известного Собаковеда.

Тот долго рассматривал Шака в подзорную трубу.

– Вероятно, какая-то новая порода, – определил Собаковед. – Я вообще-то плохо в них разбираюсь. Мне больше астрономия по душе. Я лучше Луну буду наблюдать… – И он направил трубу в солнечное небо.

Тут и хозяйка Сольвейг с работы вернулась. Из норвежского города Осло.

– Зачем это вы здесь столпились? – спрашивает.

Тогда Почтальон, который был Танцором, Повар, который был Музыкантом, Полицейский, который был Скалолазом, Доктор, который увёз сам себя в больницу, Пожарник, который был Поэтом, и Собаковед, который был Астрономом, дружно ей отвечают:

– Мы решаем сложный вопрос.

– Какой? – заинтересовалась тётушка Сольвейг. Она как раз была консультантом по сложным вопросам.

– Снимать собаку с дерева или не снимать?

Тётушка глянула вверх.

– Конечно, снимать! – закричала она. – Вот только как?

– Надо дровосека позвать, – предложил Доктор, который увёз сам себя в больницу. – Пусть дерево повалит!

– Не надо, – возразила тётушка Сольвейг, – лучше я консервов принесу.

– Спасибо, я сыт… – грустно вздохнул Шак.

В это время Рыболов шёл мимо и полное ведро рыбы нёс.

– Может, собаку рыбкой угостить? – спросил он.

А Шак как увидел свежую рыбу, так сразу вспомнил, что он был кошкой. И как надо с дерева слезать – тоже вспомнил! Мигом соскочил он вниз и слопал всю рыбу.

– А мне не жалко, – сказал Рыболов. – Я ведь рыбу просто так ловлю. Я ведь на самом деле Дровосек…

Но никто его не слушал. Все были рады, что Шак с дерева слез. И ещё удивлялись, как он туда сумел забраться?! Они ведь не догадывались, что перед ними собака, которая была кошкой.

Вот такая история случилась в шотландском городе Глазго. Который был норвежским городом Осло. Или наоборот?.. Впрочем, это не столь важно.

А важно то, что тётушка Сольвейг захотела на радостях подарить Рыболову свою быстроходную машину БМВ.

Но потом передумала. И подарила кактус, который был фикусом.

– Только он на пол шлёпается, – предупредила она, – av og til2
Время от времени (норв.).

– Не беда! – сказал Рыболов, он же Дровосек. – Я обожаю фикусы, особенно если они кактусы. Пусть себе шлёпаются!

В общем, так у них в конце концов всё перепуталось, что трудно было разобрать, где то, а где сё… Но это уже другая история…

* * *

«Но это уже другая история…» – подумал Тим и улыбнулся.

Он представил себе тётушку Сольвейг, у которой получалось всё не так, как у других. И её неправильную собаку, которая была кошкой.

А ещё ясно представилось Тиму, как получил он первое послание от своей хорошей приятельницы. Правда, тогда она не была ему приятельницей. С трудом разобрав слова на неведомом языке, он на другой день устроился на шатком табурете, взял чистый лист бумаги, и…

Ответное письмо долго не получалось. Тим переписывал его несколько раз и потому запомнил слово в слово:

Здравствуйте, Ника!

Я был приятно удивлён, получив Ваше послание. И мне тоже захотелось познакомиться с Вами поближе. Я живу далеко-далеко от Вас, и тут, конечно, всё совсем не так, как в Шотландии или в Норвегии.

Но несмотря на столь глубокие различия в наших жизнях, мы весьма похожи друг на друга. Мне почему-то даже показалось, будто мы – один и тот же человек. Или человеки… В общем, люди.

А вот завидуете Вы мне напрасно. Не так уж это приятно – каждое утро тащиться в библиотеку, рыться на пыльных полках, пытаясь найти отсутствующую книгу. Но читатели благодарны мне. Когда же выпадает снег и читатели не могут пробраться к дверям библиотеки, мне приходится брать лопату и расчищать снежные заносы. Как дворнику. За это читатели благодарны мне вдвойне.

Если честно, то я сам Вам завидую, потому что всегда мечтал заниматься музыкой. Вы утверждаете, что играть гаммы – скучное и утомительное занятие. Возможно… Но я согласился бы на всё, лишь бы исполнить когда– нибудь «Аве Мария» Шуберта без единой ошибки. Как Ваш знакомый Повар, который в душе действительно Музыкант. Он слышит музыку, что живёт в его сердце. И трудно понять, почему он променял флейту на румяные сардельки.

Зато другой Ваш знакомый не зря стал пожарником. И я, пожалуй, могу даже угадать, что бы он ответил, если б Вам удалось догнать его на крутой пожарной лестнице и спросить:

«Почему ты перестал сочинять стихи?»

«Потому, – ответил бы он, – что у меня не получается выразить в словах те чувства, которые теснятся в моей душе».

«А как же твои последние строки о потерянной любви? – возразили бы Вы. – Мне тогда так захотелось сову…»

«Важно не только видеть мир по-своему, надо ещё уметь сказать об этом так, как никто до тебя не говорил. А те стихи, я чувствовал, кем-то когда-то уже были созданы. Зачем повторяться?»

«Но почему ты стал именно пожарником?»

«Если мне не дано создавать новое, – вздохнул бы он, – пусть уж я буду оберегать старое. Хотя бы от жестокого огня…»

И он верно чувствовал, этот отважный Пожарник. Ещё задолго до него китайский писатель Чжоу Шу-жэнь сочинил точно такие же строки. Или даже писатель Лу Синь. Впрочем, это был один и тот же человек.

Так часто случается: чувствуешь тайну, а рассказать не можешь. Когда же это удаётся, оказывается, что тайна давно известна всем. И больно делается душе…

Шум с улицы отвлёк Тима. Покинув шаткий табурет, он выглянул в окно, вдохнул дымный осенний воздух. На грязной мостовой собралась толпа. Все глядели куда-то в сторону, ожидая трамвая № 9 (с половиной).

«Жаль, Астронома нет… – с грустью подумал Тим. – И некому разглядеть в подзорную трубу: далеко ли трамвай? Долго ли ещё ждать?..»

Он вернулся мыслями к своей хорошей приятельнице и улыбнулся: «Сделаю-ка я для Ники сову! Из картона». И взялся за тупые ножницы.

Сова получилась чуть кособокой и с виду неказистой: не то сова, не то стрекоза. Или сова, которая была стрекозой. Или наоборот… Трудно было разобрать.

На её спине Тим старательно вывел зелёным карандашом:

Я даю тебе сову…
Хоть она моргает томно,
Стрекозою назову
эту птицу из картона.
Силуэт её косой
контур гибкий превратится,
потому что стрекозой
стать мечтает эта птица.

Едва он поставил точку, как пернатое насекомое выпорхнуло в окно.

– Куда?! – воскликнул Тим. – Зима уж на носу! – Он махнул рукой: – Хотя она из картона! Ей никакой мороз не страшен… Но что теперь подарить Нике?

Он ясно представил, как поедет к ней в гости. Вот прямо сядет в трамвай – и в путь!.. Туда, где не существует границ, где всё так перепуталось, где даже кактусы похожи на фикусы.

– Интересно было бы рассказать потом об этом… вздохнул Тим. – Но это уже другая история…

Внимание! Это ознакомительный фрагмент книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента ООО "ЛитРес".

- (Иванов Андрей Викторович; р. 2. 01. 1958) Род. в г. Желтые Воды Днепропетровской обл. в семье служащих. Окончил Московский инженерно физич. институт (1981), ф т журналистики МГУ (1987). Работал гл. редактором журнала "Трамвай" (1989… … Большая биографическая энциклопедия

- … Википедия

Тим Собакин Имя при рождении: Андрей Викторович Иванов Дата рождения: 2 января 1958 Место рождения: Жёлтые Воды, СССР Тим Собакин, настоящее имя Андрей Викторович Иванов (2 января 1958, Жёлтые Воды, СССР) российский писатель. Автор прозы и… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Трамвай (значения). Трамвай № 12, 1990 г. Специализация: детский журнал Периодичность: ежемесячный Язык … Википедия

Содержание 1 А 2 Б 3 В 4 Г 5 Д … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Иванов. Андрей Иванов: Иванов, Андрей русский дипломат конца XV начала XVI века. Иванов, Андрей Александрович: Иванов, Андрей Александрович (род. 1981) российский… … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Шевчук. Писатель, поэт, сценарист, автор текстов песен. Член Союза Писателей, член Союза Журналистов. Родился 17 августа 1960 года в г. Ленинград. С 1980 х известен как журналист газеты … Википедия

- «Простоквашино» развлекательно познавательный журнал для дошкольников и младших школьников. Выходит с сентября 2002 года. Распространяется в России, Белоруссии, Казахстане по подписке и в розницу. Автор идеи и руководитель проекта … … Википедия

Книги

• Из переписки с коровой , Тим Собакин. Содержание книги - юмористическая переписка городского жителя с коровой Нюрой. Он ей рассказывает о своей работе трамвайного вагоновожатого, размышлениями всякими делится. Она ему пишет про…
• Мышь отсюда, или Кыш сюда! , Тим Собакин. Перед вами - удивительная книга. Потому что она учит не просто хорошему, а чрезвычайно полезному делу приобретения навыков построения... в общем, эта книга учит, как нужно решать задачи. А…